Эвенки – один из коренных народов Бурятии, относятся к коренным малочисленным народам Севера, Сибири и Дальнего Востока. Учитывая политику Российского государства, направленную на сохранение этнической самобытности таких народов, достаточно важно знать, с какими проблемами сталкиваются сегодня эвенки этого региона. По мнению ряда этнографов, эвенки населяли территорию Бурятии задолго до прихода монголоязычных племён. Ещё в 17-м веке, к моменту появления русских первопроходцев, они преобладали на территории республики. В настоящее время в Бурятии насчитывается всего около трёх тысяч эвенков. Они компактно проживают в северных районах республики (Баргузинский, Курумканский, Баунтовский, Северо-Байкальский, Муйский) и Закаменском районе. Выделяют три этнические группы: «оленные эвенки» орочоны, «конные эвенки» мурчены и сильно подвергшиеся монгольскому влиянию хамниганы.
Современные вызовы, с которыми сталкиваются эвенки, можно сгруппировать в несколько категорий: этнокультурные (сохранение языка и традиций), экономические (оленеводство, традиционные промыслы, льготы), и социально-правовые (вопросы этнической идентификации, статусы мест компактного проживания). Все эти сферы довольно тесно соприкасаются. Можно также выделить отдельную группу этносоциальных проблем — сплочённость и организованность эвенкийского сообщества, уровень национального самосознания, степень политического влияния. Рассмотрим эти проблемы поближе.
Знать эвенкийский язык — не комильфо
В группе этнокультурных проблем наиболее важная — отмирание языка. Молодых эвенков, свободно владеющих родной речью, в Бурятии практически нет (единичные энтузиасты не показатель). Язык вышел из бытового употребления, и преподавание в школах в эвенкийских посёлках ситуацию не спасает. Впрочем, у эвенков Якутии — схожая проблема. Вместо изучения эвенкийского языка школьники и их родители предпочитают английский. На специальность преподавателя эвенкийского языка в Бурятском госуниверситете (БГУ) люди тоже идут неактивно, ввиду низкой перспективности профессии, при достаточно высокой стоимости обучения. Как сообщает доцент БГУ, кандидат филологических наук Елизавета Афанасьева, выучиться на преподавателя эвенкийского языка на коммерческой основе стоит от 60 до 100 тысяч рублей. Естественно, абитуриенты предпочитают потратить их на более престижные специальности. Эта ситуация беспокоит и главу комитета правительства Бурятии по национальной политике Михаила Харитонова.
— Сейчас на преподавателя эвенкийского языка обучается 21 человек. Через пять лет все они пойдут работать в школы? Я уверен, что преподавать эвенкийский язык в лучшем случае останется один, — мрачно пророчит Михаил Харитонов.
Молодёжь часто отказывается изучать язык, мотивируя тем, что в жизни он мало где пригодится. Попытки возродить интерес к родному языку предприняла директор государственного республиканского центра эвенкийской культуры «Арун» Надежда Шеметова. По её инициативе в местах компактного проживания эвенков стали проводить «Эвенкийский нимнгакан». Это фестиваль-конкурс театральных мини-постановок на эвенкийском языке. Необходимость готовиться к фестивалю вынудила эвенков изучать родной язык, даже в тех районах, где не осталось его живых носителей. Журналист Мария Берельтуева на общественных началах вела для желающих курсы эвенкийского языка. Также, благодаря центру «Арун» стали появляться спектакли на эвенкийском языке, была издана антология эвенкийской песни, выпускается научно-методическая литература. Но в целом ситуация критичная, и эвенкийский язык в Бурятии очень рискует стать чем-то вроде латыни, только в сфере культуры.
Улучшить ситуацию, по мнению ученого-филолога Елизаветы Афанасьевой, помогло бы придание эвенкийскому языку особого статуса.
— Если у нас государственный язык бурятский, то почему бы эвенкийскому языку не придать статус языка коренного народа? Если у нас существуют эвенкийские поселения Улюнхан и Алла, есть Баунтовский эвенкийский район, значит должны быть и вывески на эвенкийском языке, а в детских садах и школах должны преподавать этот язык. И он, как говорится, не должен ущемляться. Мы не будем сразу требовать обязательное преподавание, но всё же в детсадах и школах надо такие занятия ввести, — считает Елизавета Афанасьева.
Не слишком благополучно и с сохранением традиций, обрядов. Хотя некоторые шаманские эвенкийские обряды, вроде очищения через костёр и идол Чичипкана, стали стандартным началом многих этнокультурных мероприятий. На фестивалях проводятся экспозиции национальной кухни, изделий из меха и бисера в этническом стиле. В последнее время эвенки Бурятии проявляют всё больше интереса к исторической личности князя Гантимура. Это правитель сибирских территорий, охватывающих нынешний Забайкальский край и Амурскую область, эвенк по происхождению, перешедший из китайского подданства в российское. Его войско заложило основы тунгусского казачества. Центр «Арун» выступал с инициативой увековечить эту личность в Улан-Удэ.
А выгодно ли быть эвенком?
Что касается экономических проблем бурятских эвенков, большие трудности испытывает оленеводство как традиционный промысел. С исчезновением советской системы государственной поддержки и массовым отстрелом оленей в советские времена, отрасль стала нерентабельной. Поддержка малой авиации для наблюдения за стадами, отстрела хищников и снабжения отдалённых пастушьих стоянок стала слишком дорогой. В Северо-Байкальском районе имеет место случаи, когда традиционные оленьи пастбища закреплены в частные охотугодья на длительный срок, до 49 лет. Это порождает конфликты их владельцев с оленеводами и фактический запрет отстреливать хищников, даже в момент нападения на оленей. Оленевод Алексей Ганюгин сообщал, что у некоторых общин волки подчистую извели стада в 800 голов, рассказывал о произволе владельцев охотугодий. Отметим, сохранение оленеводства имеет значение, прежде всего, как сохранение этнокультурного уклада эвенков.
Есть трудности и у оленеводов Баунтовского эвенкийского района. Как сообщила глава баунтовского отделения Ассоциации коренных малочисленных народов РБ Олеся Мордонова, поддержка отрасли не оказывается ввиду юридического казуса.
— Приходило письмо из республиканского Минсельхоза. Суть — территория Баунтовского района не является лесотундровой, поэтому, согласно закону, там нельзя развивать оленеводство. При этом в районе оленеводство существовало издревле. Сейчас мы боремся за поправки в соответствующий закон, чтоб были расширены рамки, — говорит Олеся Мордонова.
По её информации, эвенки Баунтовского района имеют и другую проблему: конфликты с охраной недродобывающих предприятий. В тайге крупные территории отданы нефритовым приискам, охранники которых рассматривают забредших охотников как нелегальных старателей. Участились случаи, когда охотничьи зимовья в лесу сжигаются. Об этой проблеме эвенкийские общественники в 2015 году сообщали в Народном Хурале Бурятии. Поступали сообщения местных жителей, что охрана приисков избивает охотников, отбирает оружие и транспортные средства. Но юридических подтверждений пока получить не удалось. Предположительно, люди не обращаются в правоохранительные органы, потому что изъятое оружие и транспорт пострадавших, зачастую приобретены нелегально.
Можно видеть, что экономические проблемы эвенков тесно соприкасаются с социально-правовыми. В их числе и вопрос самоидентификации. Упразднение в паспорте графы «национальность» сильно осложнили эвенкам возможность отстаивать свои права. Не доказав национальную принадлежность, эвенк не может получить положенные лицензии на занятия охотой и рыболовством, социальные гарантии.
В настоящее время для эвенка один из способов юридически установить свою национальность – обратиться в суд, приведя доказательства этнического происхождения. Но этот механизм не совершенен. Нередки случаи, когда в эвенки в корыстных целях записывались граждане, ими не являвшиеся. Из-за квот, предусмотренных для эвенков на рыболовство, распространённым явлением стали псевдоэвенкийские общины, в которых для прикрытия числятся один-два этнических эвенка.
Что уменьшить подобный произвол, депутат Народного Хурала Бурятии Оксана Бухольцева предлагала для желающих стать эвенков ввести экзамен на знание родного языка и культуры.
Возвращаясь к экономическим проблемам. Отдельный вопрос – право эвенков на вылов омуля. Оно особенно актуально в контексте запрета на промысел этой рыбы ввиду катастрофического снижения популяции.
— Сейчас проблема в основном у физлиц, которые получили законную квоту в 18 кг на человека. Но выйти выловить они рыбу не могут. Потому что министерство сельского хозяйства требует закрепления рыболовных участков. У нас 1200 эвенков и закрепить за каждым участок нереально, — говорит глава эвенкийской общины «Бироканду» Татьяна Колмакова.
Из-за этого северобайкальские эвенки не могли добывать рыбу до периода нереста, когда вылов запрещается полностью. Люди пытались объединяться в бригады и ловить рыбу на участках, закреплённых за общинами, но это оказалось очень сложно. В итоге страдает простой эвенк – не может добыть рыбу, которой веками питались, живя на берегах Байкала. Неоднозначную реакцию эвенков вызвало и предложение заменить квоту на лов денежной компенсацией. При этом к запрету на промышленный лов омуля эвенки в целом относятся одобрительно, считая, что для повышения популяции рыбы нужно восстановление.
Ещё один вопрос – официальный статус мест компактного проживания эвенков. Ещё с 90-х тянется проблема, когда не все эвенкийские поселения попадают в реестры мест компактного проживания. Например, туда так и не включена часть поселков северных районов республики. Например, села Дырен и Улюнхан в Курумканском районе. Это затрудняет развитие национального промысла и получение поддержки на сохранение языка и культуры.
Сюда относится и вопрос включения города Улан-Удэ в число мест традиционного проживания эвенков. Основания для этого есть: исторически зимовьё, давшее начало Верхнеудинскому острогу, было построено в 1665 году для сбора ясака с эвенков «Коленкурского рода», населявших окрестные территории. Информацию об этом предоставила сотрудник ИМБИТ СО РАН, тунгусовед Ольга Бураева. И в настоящее время в Улан-Удэ проживает много эвенков, в первую очередь, интеллектуальная элита. Отметим, статус мест традиционного проживания имеют Хабаровск, Салехард и Якутск. Внесение Улан-Удэ в данный реестр позволит городским национально-культурным организациям эвенков участвовать в федеральных программах по сохранению этнической самобытности. В то же время депутат Оксана Бухольцева высказывала опасение, что такой статус столицы Бурятии повлечёт массовую миграцию в Улан-Удэ бурятских эвенков и ускорит процессы ассимиляции и утраты самобытности.
Стоит отметить, что все эти вопросы неоднократно поднимались на конференциях с участием правительства и парламента Бурятии, известных общественников и медиадеятелей.
Общиной едины?
И наконец, рассмотрим такой момент, как разобщённость эвенков и низкий политический вес в Бурятии. После того, как у семейно-родовой общины «Дылача» в Баунтовском районе отняли нефритовый бизнес, её глава Андрей Туракин исчез как политическая фигура. (В своё время конфликт вокруг «Дылачи» вызвал огромный резонанс: многие эвенкийские лидеры сравнивали происшедшее с рейдерским захватом). После исчезновения «Дылачи», по мнению некоторых старожил, политический вес эвенков во властных структурах республики стал околонулевым. Уполномоченный по правам КМНС в Народном Хурале республики – должность скорее «декоративная». Новый председатель Ассоциации КМНС в регионе Владимир Аюшеев, сойот по национальности, ведёт деятельность не слишком активно, чем не очень довольны эвенки Бурятии.
Из-за низкого политического влияния, активности и малочисленности об эвенках в Бурятии долгое время вспоминали редко. Когда в Бурятии говорят о правах коренных народов, обычно молчаливо подразумеваются буряты. Лишь в последние годы в массовых культурных мероприятиях стали задействовать представителей эвенкийской общины.
Очевидно, что лидеры общественных этнокультурных объединений сегодня разобщены, часто «тянут одеяло на себя», не гнушаются коллективными жалобами в органы власти на коллег. Эвенки Бурятии, имевшие успех в политической деятельности, к сожалению, мало интересуются этнокультурными и научно-практическими мероприятиями. В сельских районах есть молодые энтузиасты, радеющие за культуру и социальные интересы эвенков, но опять же, слабо связанные с коллегами из других районов республики. Возможно, это связано с менталитетом этноса, вызванным разрозненным семейно-родовым образом жизни в таёжных дебрях. Но такая разобщённость и неумение действовать «на перспективу» заводят эвенков на обочину исторического процесса.
Впрочем, государственные структуры прилагают значительные усилия, чтобы этого не произошло. Существуют государственные программы, направленные на поддержку культуры КМНС, законодательно закреплённые льготы. В Бурятии при поддержке комитета по национальной политике и республиканского министерства культуры проводятся крупные этнокультурные мероприятия, такие как «Эвенкийский Нимнгакан», «Больдёр», творческий фестиваль имени композитора Виктора Гончикова, летний молодёжный лагерь «Байкальский Аргиш». Проводятся и иные, менее масштабные мероприятия. Лидеры эвенкийских этнокультурных организаций сотрудничают с Гильдией межэтнической журналистики, ездят в другие регионы проживания эвенков, участвуют в культурных мероприятиях КМНС федерального значения. Эта деятельность и инициативы всё же вызывают у эвенкийской молодёжи интерес к родной культуре. Это дает надежду, что этнос будет развиваться, сохраняя и передавая свое наследие потомкам, а эвенки всегда будут частью многонациональной России.